Первый этап (1237—1238 гг.)

После страшного разгрома на реке Калке 31 мая 1223 года монголы исчезают из поля зрения русских князей, которые продолжают ослаблять друг друга в междоусобных войнах. Когда в конце 1237 года монголы обрушились на Русь, к нашествию никто не был готов. Вторжения не ждали; во всяком случае, не ждали зимой, так как зимой кочевники не нападали. Князья не оказали помощи один другому, в тайне рассчитывая, что беда, разорив соседа, обойдет его землю стороной; когда рязанские князья, чья земля первой попала под удар, послали за помощью к великому князю Юрию Владимирскому, тот в помощи отказал, «желая особую брань сотворить», хотя именно Юрий в то время располагал самым большим на Русской земле военным потенциалом (это о его отце, Всеволоде Большое Гнездо, говорится в «Слове о полку Игореве»: «Ты ведь можешь Волгу вёслами расплескать, а Дон шлемами вычерпать»).

Почему русские князья не выступили против кочевников единым фронтом? Общеизвестно, что впервые русичи столкнулись с монголо-татарами в 1223 году, когда объединённое южнорусско-половецкое войско потерпело сокрушительное поражение. После битвы на Калке Чингисхан передал в управление своему сыну Джучи «страну кипчаков (половцев)» и поручил ему заботиться о расширении владений, в том числе за счёт русских земель.

В 1227 году Джучи умер, а вслед за ним — и Чингисхан. Земли улуса Джучи переходят к его сыну — Бату (Батый русских летописей). Великим ханом стал сын Чингисхана Угэдэй, и на курилтаях 1227 и 1229 годов были выработаны планы дальнейших завоеваний. Арабский историк Рашид ад-Дин пишет, что Угэдэй «во исполнение указа, данного Чингисханом на имя Джучи, поручил завоевание Северных стран членам его дома». После завершения завоевания Закавказья монголы приступили к наступлению на «Северные страны». В 1229 году 30-тысячное войско под началом Субэдэя вторглось в Прикаспийские степи.

На Руси, где внимательно следили за всеми изменениями в Диком Поле, привычно ожидая оттуда лишь новых и новых набегов, это не прошло незамеченным. В связи с этими событиями в 1229 году имя татар вновь появляется в русских летописях: «сторожеве болгарьские прибегоша бьени от татар близ реки, еи же имя Яик». Таким образом, вторичное после Калки появление монголо-татар было зафиксировано еще за восемь лет до нашествия. Важности этого события, столь лаконично описанного в летописи, не могли не понимать на Руси: монгольское нашествие докатилось до пограничья ближайшего соседа — Волжской Булгарии, которая была последним барьером между Северо-Восточной Русью и татарами.

Владимирский летописец сообщает под 1230 годом: «Того же года Болгаре поклонишася великому князю Юрью, прося мира на шесть лет, и сътвори с ними мир». Инициатива заключения мирного договора исходила от Волжской Булгарии, и причина этого была очевидна — угроза монгольского нашествия.

Волжская Булгария соседствовала с Русью ещё с долетописных времен, причем соседство это далеко не всегда было мирным, и бойкая торговля между соседями перемежалась военными столкновениями. Споры велись по вопросам, обыденным для раннефеодальной эпохи — о пошлинах, взымаемых с купцов на Волге и о дани, взымаемой с мордовских племен. Часть мордвы платила дань русским, часть — булгарам, но и тем, и другим своей доли казалось мало. Как водится, в этой борьбе больше всего доставалось самой мордве. Так, два больших похода на мордву предприняли русские в 1226 и 1228 годах, мордва в 1229 ответила набегом на Нижний Новгород.

Перед лицом общей опасности Русь и Булгария забыли о привычных распрях. Стремление к миру было подкреплено делом: после заключения мира на Руси вследствие двухлетнего неурожая разразился голод, и булгары безвозмездно привели в русские города суда с продовольствием. Уладив отношения друг с другом, и русские, и булгары забыли примириться с мордвой.

В 1232 году последовал новый поход монголо-татар на Булгарию: «Приидоша Татарове и, дошед Великого града Болгарского, зимоваша» (Владимирский летописец, ПСРЛ, т. 30).

В 1235 году состоялся курултай, на котором, как пишет персидский автор Джувейни, было принято «решение завладеть странами Булгара, асов и Руси, которые находились по соседству становища Бату, не были еще окончательно покорены и гордились своей многочисленностью». В помощь Бату пришли войска других улусов во главе с членами правящего дома. Зимой, в конце 1236 года, монголы несколькими колоннами вторглись в Булгарию. «В пределах Булгара царевичи соединились», пишет Джувейни.

Пеплом разлетелись города Булгар, Биляр, Кернек, Жукотин, Сувар. С явным состраданием к соседям Владимирский летописец записал: «Приидоша Татарове на Болгарскую землю и взяша славный Великий град Болгарский, избиша всех от стара и до юна и до сущаго младенца и град их сожгоша и землю всю их поплениша».

Великий князь Юрий II Всеволодович принял на своей земле булгарских беженцев и расселил их по русским городам, что уже само по себе было вызовом монголам, ибо, по их представлениям, укрывший врага сам становился врагом. Это обстоятельство, а также сам факт разгрома соседнего государства и наплыв беженцев, естественно, не способствовали сохранению на Руси самоуспокоенности насчет собственной участи.

Булгарские беженцы принесли с собой на Русь сведения о численности монголов, их подвижности, способах ведения войны. Несомненно, эта информация была принята к сведению.

С завоеванием монголо-татарами Волжской Булгарии мордовские племена вышли из-под русско-булгарского влияния. Часть из них укрылась до лучших времен в многочисленных непроходимых лесах, а часть перешла на сторону монголов. Сведения об этом можно найти в донесениях венгерского монаха Юлиана, который пишет о князе «мордуканов» (мордвы), который, «выступив в тот же день…, со всем своим народом и семьей… подчинился татарам».

В анналах Уэйверлейского монастыря под 1239 годом содержится «Послание венгерского епископа епископу парижскому о татарах», где говорится: «… На пути впереди них (татар) идут некие племена, именуемые морданами, которые без разбору уничтожают людей, которых повстречают». Таким образом, вышедшая к русским границам монгольская конница усилилась за счёт некоторых мордовских племен, которые в случае нападения монголов на Русь не преминут посчитаться за былые обиды и пограбить богатых соседей.

О движении монголов на Запад знали не только на Руси, но и во всей Европе, в том числе и в Венгрии. У венгров были особые основания для беспокойства — плодородные равнины Паннонии испокон веков были землей обетованной для кочевников, вторгавшихся в Европу. Способные прокормить многотысячную конницу, они служили отличным плацдармом для набегов на окружающие народы. Когда-то на них паразитировал Аварский каганат; да и сами венгры в свое время отвоевали Паннонию для себя, дав ей свое имя.

Узнав о приближении кочевого народа, опустошившего уже почти весь обитаемый мир к востоку от Волги, венгры понимали, что если татары пойдут дальше на Запад, то мимо Венгрии не пройдут. Поэтому не удивительно, что в тридцатых годах на восточных окраинах Руси появляются венгерские монахи-миссионеры. Нам известно о пяти из них. Наиболее известный — доминиканец Юлиан — оставил дошедшие до нас письма-донесения. Из этих донесений можно узнать, что, кроме самого Юлиана, были ещё как минимум четверо, которых князь Юрий изгнал из Суздальской земли за то, что они имели неосторожность проповедовать там язычникам. Можно предположить, что подобных разведчиков было значительно больше пяти человек. «… Проповедники и братья-минориты и прочие послы, которых отправил для разведывания король Венгрии», — упоминаются они в письме венгерского епископа парижскому.

Сохранившиеся донесения Юлиана очень важны для понимания дальнейших событий. Он добыл сведения, подтверждающие худшие опасения венгров: «Многие передают за верное, и князь суздальский передал словесно через меня королю венгерскому, что татары днем и ночью совещаются, как бы прийти и захватить королевство венгров-христьян. Ибо у них, говорят, есть намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего. Поэтому он (хан) отправил послов к королю венгерскому. Проезжая через землю Суздальскую, они были захвачены князем суздальским, а письмо, посланное королю венгерскому, он у них взял; самих послов даже я видел со спутниками, мне данными. Вышеуказанное письмо, данное мне князем суздальским, я привез королю венгерскому».

Из приведенного текста видно, что Юлиан был близок к князю Юрию, и то, что знал Юлиан, не мог не знать Юрий, так как именно у Юрия монах и получал информацию. Приняв это утверждение, посмотрим, что же еще пишет Юлиан: «Ныне же, находясь на границах Руси, мы близко узнали действительную правду о том, что все войско, идущее в страны Запада, разделено на четыре части. Одна часть у реки Этиль (Волги) на границах Руси с восточного края подступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Воронеж, также княжества русских. Они, как передавали нам словесно сами русские, венгры и болгары, бежавшие перед ними, ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего всему множеству татар легко будет разграбить всю Русь, всю страну Русских».

Выделим основное: Юлиан, а следовательно, и князь Юрий, знают о том, что монголы собираются напасть, как только станут реки, а также и то, что силы их разделены. Исходя из этого, мы получаем самый простой, логичный и, по-видимому, верный ответ на вопрос: почему же русские князья встретили врага столь разрозненно.

Казалось бы — за продвижением монголов к русским границам следят не первый год, намерения их сомнений не вызывают; время нападения на Русь уже стало известно — сразу же после ледостава. Понятно, что нужно собрать войска в кулак и встретить врага объединенными силами, тем более что Русь знала немало примеров объединения сил удельных княжеств против кочевников. Это ясно нам, ещё более ясно это было «с конца копья вскормленным» воинам-профессионалам феодальной эпохи.

Дело тут вовсе не в княжеских амбициях; причину можно найти в донесении Юлиана. Он пишет, что силы монголо-татар разделены; в то время как часть их уже вошла в пределы Рязанской земли, другая часть угрожает Владимиру, третья — стоит на Доне. Скорее всего, к моменту сражения с рязанцами силы монголов уже были собраны в кулак, однако перед вторжением Юрий и другие князья не могли не считаться с возможностью одновременных ударов с нескольких направлений. То, что такая опасность действительно существовала, подтверждается, кроме как письмом Юлиана, и тем, что против венгров, которые были более мобильным противником, нежели русские, монголы действовали тремя колоннами. То же было и в Булгарии, вспомним слова Джувейни: «В пределах Булгара царевичи соединились». При завоевании Средней Азии в 1219 году Чингисхан «часть войска во главе с сыновьями Чагатаем и Угэдэем выделил для осады Отрара, другой отряд во главе со старшим сыном Джучи он послал для завоевания городов по нижнему течению Сыр-Дарьи; третий отряд во главе с Алан-нойоном был назначен для покорения городов по верхнему течению Сыр-Дарьи»(Петрушевский И. П. Поход монгольских войск в Ср. Азию в 1219—1224 гг. и его последствия. Татаро-монголы в Азии и Европе, Наука, М., 1977 г., с. 123).

В своей книге «Западная Монголия и Урянхайский край» Г. Е. Грумм-Гржимайло так описывает тактику монгольского наступления: «Наступление Чингисхан вел всегда широким фронтом, преследуя при этом три цели: облегчить продовольствие войск, уничтожить путем разорения страны материальные ресурсы противника и разъединить его силы, так как благодаря организации своей конницы, выступавшей обыкновенно в поход с заводными лошадьми, он имел большую возможность, чем неприятель, сосредоточить к полю сражения возможно большее количество войск и таким образом в нужном месте оказаться сильнее последнего». «А кони у них (монголов) чрезвычайно быстрые и могут трехдневный путь совершить за один день», — продолжает тему Матфей Парижский («Великая Хроника»), но неспособные на продолжительные переходы.

Попробуем поставить себя на место владимирского князя. Попытка собрать силы всей Русской земли и разбить кочевников на границе или за пределами Руси обречена на провал: благодаря своей маневренности монголы смогут избежать невыгодного для них столкновения или даже напасть на оставшиеся беззащитными русские города. Оставалось только пассивно ждать нападения с тем, чтобы определить направление главного удара.

Когда началось вторжение в Рязанскую землю, князь Юрий помнил, что против его княжества, сердца Северо-Восточной Руси, стоит четверть монгольского войска, к которой присоединились и некоторые мордовские племена. Всех сил Владимиро-Суздальской Руси едва бы хватило и на эту четверть. Ясно, что при первом же известии о нападении на Рязань Юрий не бросил туда все силы, оголив свое княжество.

Позднее, поняв, что все силы монголов сосредоточены под Рязанью, он послал на помощь войска во главе со своим сыном и лучшим своим воеводой — Еремеем Глебовичем, но было уже поздно: Рязань пала. Посланное войско успело соединиться с остатками рязанских полков и дать монголам жестокий бой под Коломной (на территории, кстати, Рязанской земли), но было разбито. После того, как под Рязанью и Коломной пали ее лучшие силы, участь Руси была решена.

Таким образом, война была выиграна монголами уже с самого начала: несмотря на то, что их намерения были ясны давно, а время нападения на Русь известно заблаговременно, монголы, рассредоточив свои силы, не дали объединиться русским. В то же время, обладая исключительной маневренностью, они в кратчайший срок собрали войска в кулак и нанесли им смертельный удар, разбив русских по частям, что было связано главным образом с раздробленностью Руси того времени.

Второй этап (1239—1242)

В половецких степях (лето 1238 — осень 1240) монгольское войско вело затяжную войну с половцами и аланами, совершило походы в Крым, в Мордовскую землю, где поднялось восстание против завоевателей, на Переяславль-Южный и Чернигов (1239). Осенью 1240 начался поход на Южную Русь. В конце декабря после многодневного штурма пал Киев. Монгольские отряды взяли и разрушили Владимир-Волынский, Галич и другие города. Весной 1241 монгольское войско, хотя и значительно ослабленное героическим сопротивлением русского народа и других народов Восточной Европы, всё же прошло дальше на запад.

Монголо-татарские нашествия в 1252—1293 гг.

Русские княжества не вошли непосредственно в состав Монгольской феодальной империи и сохранили местную княжескую администрацию, деятельность которой контролировалась баскаками и другими представителями монголо-татарских ханов. Русские князья были данниками монголо-татарских ханов и получали от них ярлыки на владение своими княжествами. На территории Руси не было постоянного монголо-татарского войска. До начала 60-х гг. 13 в. Русь находилась под властью великих монгольских ханов, а затем — ханов Золотой Орды. Монголо-татарское иго поддерживалось карательными походами и репрессиями против непокорных князей.
1252: «Неврюева рать»: большой отряд татарской конницы под командой Неврюя разбивает княжескую дружину, разрушает Переславль-Залесский и Суздаль. «Татарове же рассунушася по земли… и люди бещисла поведоша до конь и скота, и много зла створиша.»
1254: сражение Даниила Галицкого с ратью Куремсы.
1258: на границах Галицкого княжества появляется большое войско во главе с Бурундаем, который вынуждает Даниила Галицкого разрушить крепости и делает его постоянным данником Орды.
1273: два нападения монголов на новгородские земли. Разорение Вологды и Бежицы.
1275: разгром юго-восточной окраины Руси, разорение Курска: «татарове велико зло и велику пакость и досаду створиша христианом, по волостем, по селам дворы грабише, кони и скоты и имение отъемлюще, и где кого стретили, и облупившие нагого пустят.»
1274: разорение Смоленского княжества.
1278: «того же лета приходша татарове на Рязань, и много зла створиша, и отъидоща в свояси».
1281: большая рать Ковдыгая и Алчидая разрушила Муром и Переславль, разорила окрестности Суздаля, Ростова, Владимира, Юрьева-Польского, Твери, Торжка.
1282: монгольский набег на владимирские и переславские земли.
1283: разорение Воргольского, Рыльского и Липецкого княжеств, монголами взяты Курск и Воргол.
1285: «князь Елторай Ординский, Темирев сын, приходи ратию на Рязань, и воева Рязань, Муром, мордву, и много зла створиша».
1293: «в лето 6801 Дюден приходил на Русь и плени градов 14 и пожьже», в том числе Муром, Москву, Коломну, Владимир, Суздаль, Юрьев, Переславль, Можайск, Волок, Дмитров, Угличе-Поле. «Того же лета царевич татарский Тахтамир приеде из Орды на Тверь, и многу тяжесть учини людем». По пути через владимирские земли этот отряд «овех посече, а овех в полон поведе». От Мурома до Твери татары «положиша всю землю пусту».

Историческое значение

В результате нашествия погибло около половины населения. Киев, Владимир, Суздаль, Рязань, Тверь, Чернигов, Новгород-Северский и другие крупные города были разрушены. Исключение составил лишь северный Новгород. Развитая городская культура Древней Руси (которая скандинавами называлась Страной Городов, Гардарикой) была уничтожена.

На двести лет в русских городах практически прекращается строительство из камня. Исчезли сложные ремесла, такие как производство стеклянных украшений, перегородчатой эмали, черни, зерни, полихромной поливной керамики. «Русь была отброшена назад на несколько столетий, и в те века, когда цеховая промышленность Запада переходила к эпохе первоначального накопления, русская ремесленная промышленность должна была вторично проходить часть того исторического пути, который был проделан до Батыя» (Рыбаков Б. А., «Ремесло Древней Руси, 1948, с.525-533,780-781»).

Южные русские земли потеряли почти всё оседлое население. Уцелевшее население уходило на лесной северо-восток, концентрируясь в междуречье Северной Волги и Оки. Здесь были более бедные почвы и более холодный климат, чем в южных полностью разорённых регионах Руси, а торговые пути находились под контролем монголов. В своём социально-экономическом развитии Русь была значительно отброшена назад.

Исходник Википедия